Я думаю о каждом из вас. Я каждому из вас желаю зла.
Резать к чертовой матери!
Еще посмотрев «Возвращение Мушкетеров», я поняла, что люди русскые всерьез озаботились досугом г-на Дюмы и, дабы не скучно ему было в гробу лежать, дали ему нехилый повод в нем поворочаться. Поход на «Монте-Кристо» утвердил меня в этой мысли.
Вообще, сразу оговорюсь, что если Вы преданный почитатель Дюмы, ярый канонист или не считаете, что первый том «Графа» стоило бы сжать страниц до 30, делать Вам на спектакле нечего. Я себя ни к первым, ни ко вторым, ни, тем более, к третьим не отношу, так что избежать культурного шока мне удалось.
В общем, с первой же сцены я поняла, что автор проникся моей идеей убить первый том. У психоделических декораций стоят главные герои и символизируют (с). Аццкий Сотона и Сеньор Помидор поют что-то вроде "Masquerade! Paper faces on parade!" Выходит Граф в черном кожаном плаще (кто в ночи на бой спешит, побеждая зло?..) и всем своим видом показывает, что не зря я пришла на сие действо, ибо к черному плащу до пят и длинным платиновым волосам, стянутым в хвост черным бантом, не хватает только трости. Сразу хочу сказать, что душа моя ликовала весь спектакль, ибо состав нам попался аж с тремя длинноволосыми блондинами. Итак, не успела я порадоваться, что первого тома не будет, как герои посимволизировали-посимволизировали и ушли, оставив на сцене одного Сеньора Помидора aka Бертуччо aka Александр Голубев в костюме, явно спертом у Джека Воробья. Сеньор Помидор затягивает скучнейшую песню на тему «весна прошла, настало лето – спасибо партии за это», которую в принципе еще можно было бы спасти за счет музыки и самого Голубева, но у режиссера родилась Гениальная Задумка пустить на заднем плане видеоряд с какими-то морями-океанами, мучительно напоминающий караоке. Закрашивающихся буковок зал так и не дождался, что неудачно с точки зрения юзабилити.
- Горько! Горько!
- Еще бы. Стрихнин вам не сахар.
Приходит Мерседес в ночнушке и зовет Эдмона. Приходит Эдмон в пижаме и зовет Марсель. Приходит Фернан в трениках. Его никто не звал, он пришел похвастаться красивой французской косичкой, в которую заплетены его длинные платиновые волосы. (Кто сказал, что каталанцы знойные брюнеты? Блондины, все блондины!) Зал сочувствует, я завидую. Я дракончики плести не умею. Эдмон и Мерседес доводят Фернана и весь зрительный зал до нервного припадка песней про «я всегда к тебе иду, и в болезни, и в бреду, я всегда к тебе иду, я иду, иду, иду». Фернан не выдерживает и строчит донос.
Все кроме Вильфора тусят на свадьбе. Вильфор aka Маракулин приходит во фраке и лосинках и говорит, что соседи жалуются на шум. Все расходятся восвояси, Вильфор и Дантес идут на автопати.
Капитан, капитан, улыбнитесь!
Вильфор в лосинках, Дантес в пижаме, я в свуне.
«У Вас есть враги, капитан? У Вас есть враги, капитан», – правильно, всегда приятно поговорить с умным человеком. Вообще, признаки зарождающейся шизофрении Вильфор показывает уже в этой арии: кроме разговоров с самим собой он демонстрирует прогрессирующую амбивалентность, периодически ассоциируя себя с отцом, и очень эротично загоняется на тему воображаемых былых связей с Наполеоном. В приступе недуга Вильфор сажает Дантеса в подвал замка Иф. Еще бы в погреб посадил.
- Схуяли? – вопрошает Дантес, но его никто не слушает, потому что на сцене появляется дух замка Иф, и всем тупо страшно.
Вильфор и Фернан загоняются, Мерседес страдает (с), Дантес косит под дурачка.
Пятилетку за три года.
Если мне не изменяет память, а она мне, в отличие от косящего под дурачка Эдмона, не изменяет, Монте-Кристо в итоге стал удивительным, изумительным графом, безукоризненным аристократом и вообще кавайной някой после 10 лет, проведенных под крылышком аббата Фариа. Здесь из их знакомства вычленили главное: старичок дал Дантесу карту и преставился. За это время Сеньор Помидор успевает рассказать вкратце три четверти первого тома, чем меня неимоверно радует. В качестве иллюстрации на сцену выходят Вильфор с каким-то крошечным бантиком на ножках и Морсеры с переодетым духом замка Иф. Смысл сцены никому не ясен, но весь зал в свуне. Дантеса пытаются утопить, но он не тонет. В смысле, всплывает, причем очень картинно. Очевидно, этот тот самый «дракон», на котором зиждется представление Х)
How to win friends and influence people.
Второй акт радует глаз Маракулиным в лиловой рясе (бойся своих желаний!..(с)), отжигающим с какими-то дэвушками. Через непродолжительное время они замечают, что занавес уже подняли, и сваливают вглубь сцены. При виде Вильфора «в летах» становится ясно, что за столько лет работы в мюзиклах Маракулин так и не научился строить дружеские отношения с коллективом: как ему в Нотр-Даме волосы зубной пастой мазали, так извозюкали и здесь.
Зато, как выяснилось, очаровательная Эрмина, сыгранная трепетно и нежно любимой (полюбленной) мной Людмилой Светловой, просто-таки идеальная ему пара, ибо она в свою очередь посралась с костюмерами. Ничем иным нельзя объяснить ту дизайнерскую феерию, которой лучится ее образ. Можно, в принципе, закрыть глаза на парик романтического цвета осенней ржавчины, на абсолютно проститутские прозрачные (спасибо, не в сеточку) перчатки и даже на юбку из какой-то жуткой фольги – интересно другое. Костюмеры! Господа Окунев и, не побоюсь этого слова, Дрыкин! Почему у Эрмины в корсете тарелки?! Что они СИМВОЛИЗИРУЮТ??? Что это значит? Кто здесь? Кхм. Извините, сорвался. Одним словом, тарелки, очевидно, пополнят коллекцию неразрешимых вопросов вроде того, как писает Котопес и почему фильм Готика так называется. Честно говоря, все эти фенотипические странности Эрминочке с легкостью можно простить, ибо так, как ей, в мюзикле не досталось, кажется, никому. Во-первых, она отдувается за всю семью. Да-да, Данглара у нас нет. Ну и правильно, зачем нам самый главный злодей? Не надо, Вильфор с Фернаном и так справятся. Во-вторых, Эрмина олицетворяет СТРАДАНИЕ, ЛЮБОВЬ и НЕЖНОСТЬ. Ибо такой душечки и пусечки, как она, во всем мюзикле нет. Разве что Валентина, но это отдельный печальный разговор. Таким образом, лишенная мужа, любовника, дочери, стервозного характера и деловой хватки, Эрмина справедливо полагает, что раз уж так, надо брать Вильфора. Тупо напоить его она не догадывается и решает завести светскую беседу, выбрав в качестве темы для лёгкого, ни на что не обязывающего разговора, закопанного 20 лет назад общего сына. Казалось бы, беспроигрышный вариант, но Вильфор разводит руками со словами "I didn't wanna fuck you, baby"(c) и рушит все мои надежды на то, что хотя бы в мюзикле Эрмина с Вильфором будут жить долго и счастливо. "Идёмте, Эрмина, идё-ёмте. Водка стынет", - и они уходят, оставляя поле брани молодой поросли.
На безрыбье и рак рыба.
За неимением Морреля Валентина любит Альбера. За неимением иных вариантов Альбер любит Валентину. Потому что такую Валентину попробуй не полюби. Почему-то раньше мне казалось, что мадмуазель де Вильфор должна быть маленькой и хрупкой томной белокурой тургеневской барышней. А вот поди ж ты, нет. Вслед за ушедшими бухать Вильфором и Эрминой, за руку со слегка перепуганным Альбером (еще один длинноволосый блондин. в папу, очевидно) на сцену, ломая декорации, лучась весельем и этаким исконно русским здоровьем, выбегает бой-баба, кровь с молоком, Валентина.
"Я всегда к тебе иду!" - начинают петь они с Альбером, вводя благодарного зрителя в легкое замешательство. "Это уже было..." - робко замечают некоторые. "Ничего общего!" - убежденно восклицает маэстро Ким. "Это ремикс!" - оскорбляется композитор. "Это концептуально," - ставит решительную точку режиссёр, и зал покорно подпевает: "И во сне, и наяву курим-курим мы траву"... ФЛАФФ.
Джимми-джимми, ача-ача.
Уже хорошо поддатые, Фернан с Дантесом, обнявшись, вспоминают, как в школьные годы подкладывали кнопки на стулья взрослым. "Великие! Великие были дни!" - пускает слезу Фернан, но тут оказывается, что на вечеринке присутствует дочь одного из тех, кто пострадал в свое время от шалопаев, Гайде. Почему греческая княжна одета как внебрачная дочь Гиты, Зиты и Эсмеральды одновременно, не ясно. Почему она танцует для Фернана танец живота, тоже не понятно. Но танцует хорошо, хотя периодически и впадает в экстаз от собственной невъебенности. "Фернан, предатель подлый!" – подпеваем мы и танцуем а-ля "танцор диско".
Оценив ситуацию и поняв, что здесь клоака и цитадель разврата, Вильфор решает забрать дочь из этого злачного места, но Валентина сопротивляется, объясняя желание остаться тем, что обещала вечером помочь помыть посуду. "Мне похер! При чем тут ты? Пускай Морсер теперь заботится о них", - делает из Фернана посудомойку Вильфор и с видимыми физическими усилиями утаскивает дочурку. "Явился кто-то веселья колесом!" - безапелляционно заявляет Альбер, на лице которого написано полное непонимание собственных слов. Зал сочувствует, он тоже не понимает, кто явился и каким колесом, но подозревает, что это скрытая реклама наркотиков. "Вы знали, скажите, МАТЬ?" - ловко передает эстафетную палочку мамаше Альбер. "Это я виновата, я", – отвечает Мерседес. Зал радуется первой здравой мысли и аплодирует. "Накажи меня, накажи!" - увлекшись, главная героиня просит взять плетку побольше(с), зал предчувствует R и аплодирует еще громче.
Все страньше и страньше, все чудесатее и чудесатее.
Когда на сцене появляется Бенедетто, зритель понимает, что накануне у труппы Монте-Кристо был корпоратив по поводу ввода в состав Станислава Беляева, потому что актер одет в костюм кузнечика. Возможно, кстати, корпоративом объясняются и тарелки в корсете, но я убеждена, что они - все же Гениальная Задумка, не понятная простому обывателю. Итак, Бенедетто поёт умилительную арию о любви к родителям, в течение которой становится понятно, что он одет не кузнечиком, а леприконом. Маракулин пытается сказать свое решительное Тихатаам, но тут оказывается, что Эрмина рыжая не просто так, а на самом деле она ирландка. Услышав о том, что родной для патриотической ирландской души леприкон подвергается терзаниям, она очень натурально расстраивается и решает пригреть его на своей груди. Бенедетто с Эрминой поют трогательный дуэт, сильно напоминающий мне пейринг НМ/ДМ. Зал растроган. Незнакомый мужчина на соседнем кресле беспалево рыдает. Я держусь, но из последних сил.
Кто здесь?
Кульминация праздника: гости, упившись вусмерть, начинают наезжать на хозяина хаты и ругать его пауком. Могли бы обратиться ко мне за консультацией, я бы подсказала более ёмкие эпитеты и метафоры. "Ну кто Вы, граф?" - вопрошает Альбер. "Ну кто Вы граф?" - вторит ему Валентина. Вообще эту арию я бы назвала главным достижением Кима за весь мюзикл, потому что надо было постараться так написать слова, чтобы они никоим образом не могли сложиться в осмысленное предложение.
Вам весело. Вы словно злой паук ликуете над жертвою своей
И чтоб весь мир глядел на дело Ваших рук, Вам близко это чувство палачей.
Что вижу, то пою (с) Любимый жанр маэстро. Но вообще, разумеется, я придираюсь. Стоит быть благодарными хотя бы за то, что в арии Фернана нет строчки "о похоть, похоть, похоть", Бертуччо не поет о больших печатных станках, а юная Мерседес не заявляет с крестьянской простотой, что о себе она знает лишь то, что когда-то родилась. Хотя нет, вру. Про печатный станок есть, только у Бошана. Эх, не смог Юлий Черсанович уйти от любимого образа, не смог. Ну ладно, станок так станок. Чем бы автор либретто ни тешился, лишь бы больше Нотр-Дам не переводил.
Финал.
Выяснив, что граф паук, все потихоньку рассасываются по домам, Эдмон, у которого по мюзиклу с Гайде не заладилось, хватает Мерседес и начинает с ней петь что-то очень унылое на тему "все пока". Зритель потихоньку засыпает, но тут актеры делают ход конем и снова выдают что-то про явсигдактибеиду. Зритель, встрепенувшись, подхватывает "мы поедем в Катманду, я всегда к тебе иду", видеоряд на заднем плане показывает, как все начиналось, у зрителя начинает кружиться голова, чувство счастья потихоньку заполняет чакры. Затыкает и закупоривает. В поддержку главным героям на сцену выходят все остальные и мощным контрольным ударом запевают про траву, какаду и "я иду-иду-иду". Зритель ликует, плачет и намеревается перевести на счет Московского Театра Оперетты все сбережения. Весь зрительный зал в состоянии эйфории покидает театр, распевая вышемногоразупомянутую песню и мерно покачиваясь в такт.
Еще посмотрев «Возвращение Мушкетеров», я поняла, что люди русскые всерьез озаботились досугом г-на Дюмы и, дабы не скучно ему было в гробу лежать, дали ему нехилый повод в нем поворочаться. Поход на «Монте-Кристо» утвердил меня в этой мысли.
Вообще, сразу оговорюсь, что если Вы преданный почитатель Дюмы, ярый канонист или не считаете, что первый том «Графа» стоило бы сжать страниц до 30, делать Вам на спектакле нечего. Я себя ни к первым, ни ко вторым, ни, тем более, к третьим не отношу, так что избежать культурного шока мне удалось.
В общем, с первой же сцены я поняла, что автор проникся моей идеей убить первый том. У психоделических декораций стоят главные герои и символизируют (с). Аццкий Сотона и Сеньор Помидор поют что-то вроде "Masquerade! Paper faces on parade!" Выходит Граф в черном кожаном плаще (кто в ночи на бой спешит, побеждая зло?..) и всем своим видом показывает, что не зря я пришла на сие действо, ибо к черному плащу до пят и длинным платиновым волосам, стянутым в хвост черным бантом, не хватает только трости. Сразу хочу сказать, что душа моя ликовала весь спектакль, ибо состав нам попался аж с тремя длинноволосыми блондинами. Итак, не успела я порадоваться, что первого тома не будет, как герои посимволизировали-посимволизировали и ушли, оставив на сцене одного Сеньора Помидора aka Бертуччо aka Александр Голубев в костюме, явно спертом у Джека Воробья. Сеньор Помидор затягивает скучнейшую песню на тему «весна прошла, настало лето – спасибо партии за это», которую в принципе еще можно было бы спасти за счет музыки и самого Голубева, но у режиссера родилась Гениальная Задумка пустить на заднем плане видеоряд с какими-то морями-океанами, мучительно напоминающий караоке. Закрашивающихся буковок зал так и не дождался, что неудачно с точки зрения юзабилити.
- Горько! Горько!
- Еще бы. Стрихнин вам не сахар.
Приходит Мерседес в ночнушке и зовет Эдмона. Приходит Эдмон в пижаме и зовет Марсель. Приходит Фернан в трениках. Его никто не звал, он пришел похвастаться красивой французской косичкой, в которую заплетены его длинные платиновые волосы. (Кто сказал, что каталанцы знойные брюнеты? Блондины, все блондины!) Зал сочувствует, я завидую. Я дракончики плести не умею. Эдмон и Мерседес доводят Фернана и весь зрительный зал до нервного припадка песней про «я всегда к тебе иду, и в болезни, и в бреду, я всегда к тебе иду, я иду, иду, иду». Фернан не выдерживает и строчит донос.
Все кроме Вильфора тусят на свадьбе. Вильфор aka Маракулин приходит во фраке и лосинках и говорит, что соседи жалуются на шум. Все расходятся восвояси, Вильфор и Дантес идут на автопати.
Капитан, капитан, улыбнитесь!
Вильфор в лосинках, Дантес в пижаме, я в свуне.
«У Вас есть враги, капитан? У Вас есть враги, капитан», – правильно, всегда приятно поговорить с умным человеком. Вообще, признаки зарождающейся шизофрении Вильфор показывает уже в этой арии: кроме разговоров с самим собой он демонстрирует прогрессирующую амбивалентность, периодически ассоциируя себя с отцом, и очень эротично загоняется на тему воображаемых былых связей с Наполеоном. В приступе недуга Вильфор сажает Дантеса в подвал замка Иф. Еще бы в погреб посадил.
- Схуяли? – вопрошает Дантес, но его никто не слушает, потому что на сцене появляется дух замка Иф, и всем тупо страшно.
Вильфор и Фернан загоняются, Мерседес страдает (с), Дантес косит под дурачка.
Пятилетку за три года.
Если мне не изменяет память, а она мне, в отличие от косящего под дурачка Эдмона, не изменяет, Монте-Кристо в итоге стал удивительным, изумительным графом, безукоризненным аристократом и вообще кавайной някой после 10 лет, проведенных под крылышком аббата Фариа. Здесь из их знакомства вычленили главное: старичок дал Дантесу карту и преставился. За это время Сеньор Помидор успевает рассказать вкратце три четверти первого тома, чем меня неимоверно радует. В качестве иллюстрации на сцену выходят Вильфор с каким-то крошечным бантиком на ножках и Морсеры с переодетым духом замка Иф. Смысл сцены никому не ясен, но весь зал в свуне. Дантеса пытаются утопить, но он не тонет. В смысле, всплывает, причем очень картинно. Очевидно, этот тот самый «дракон», на котором зиждется представление Х)
How to win friends and influence people.
Второй акт радует глаз Маракулиным в лиловой рясе (бойся своих желаний!..(с)), отжигающим с какими-то дэвушками. Через непродолжительное время они замечают, что занавес уже подняли, и сваливают вглубь сцены. При виде Вильфора «в летах» становится ясно, что за столько лет работы в мюзиклах Маракулин так и не научился строить дружеские отношения с коллективом: как ему в Нотр-Даме волосы зубной пастой мазали, так извозюкали и здесь.
Зато, как выяснилось, очаровательная Эрмина, сыгранная трепетно и нежно любимой (полюбленной) мной Людмилой Светловой, просто-таки идеальная ему пара, ибо она в свою очередь посралась с костюмерами. Ничем иным нельзя объяснить ту дизайнерскую феерию, которой лучится ее образ. Можно, в принципе, закрыть глаза на парик романтического цвета осенней ржавчины, на абсолютно проститутские прозрачные (спасибо, не в сеточку) перчатки и даже на юбку из какой-то жуткой фольги – интересно другое. Костюмеры! Господа Окунев и, не побоюсь этого слова, Дрыкин! Почему у Эрмины в корсете тарелки?! Что они СИМВОЛИЗИРУЮТ??? Что это значит? Кто здесь? Кхм. Извините, сорвался. Одним словом, тарелки, очевидно, пополнят коллекцию неразрешимых вопросов вроде того, как писает Котопес и почему фильм Готика так называется. Честно говоря, все эти фенотипические странности Эрминочке с легкостью можно простить, ибо так, как ей, в мюзикле не досталось, кажется, никому. Во-первых, она отдувается за всю семью. Да-да, Данглара у нас нет. Ну и правильно, зачем нам самый главный злодей? Не надо, Вильфор с Фернаном и так справятся. Во-вторых, Эрмина олицетворяет СТРАДАНИЕ, ЛЮБОВЬ и НЕЖНОСТЬ. Ибо такой душечки и пусечки, как она, во всем мюзикле нет. Разве что Валентина, но это отдельный печальный разговор. Таким образом, лишенная мужа, любовника, дочери, стервозного характера и деловой хватки, Эрмина справедливо полагает, что раз уж так, надо брать Вильфора. Тупо напоить его она не догадывается и решает завести светскую беседу, выбрав в качестве темы для лёгкого, ни на что не обязывающего разговора, закопанного 20 лет назад общего сына. Казалось бы, беспроигрышный вариант, но Вильфор разводит руками со словами "I didn't wanna fuck you, baby"(c) и рушит все мои надежды на то, что хотя бы в мюзикле Эрмина с Вильфором будут жить долго и счастливо. "Идёмте, Эрмина, идё-ёмте. Водка стынет", - и они уходят, оставляя поле брани молодой поросли.
На безрыбье и рак рыба.
За неимением Морреля Валентина любит Альбера. За неимением иных вариантов Альбер любит Валентину. Потому что такую Валентину попробуй не полюби. Почему-то раньше мне казалось, что мадмуазель де Вильфор должна быть маленькой и хрупкой томной белокурой тургеневской барышней. А вот поди ж ты, нет. Вслед за ушедшими бухать Вильфором и Эрминой, за руку со слегка перепуганным Альбером (еще один длинноволосый блондин. в папу, очевидно) на сцену, ломая декорации, лучась весельем и этаким исконно русским здоровьем, выбегает бой-баба, кровь с молоком, Валентина.
"Я всегда к тебе иду!" - начинают петь они с Альбером, вводя благодарного зрителя в легкое замешательство. "Это уже было..." - робко замечают некоторые. "Ничего общего!" - убежденно восклицает маэстро Ким. "Это ремикс!" - оскорбляется композитор. "Это концептуально," - ставит решительную точку режиссёр, и зал покорно подпевает: "И во сне, и наяву курим-курим мы траву"... ФЛАФФ.
Джимми-джимми, ача-ача.
Уже хорошо поддатые, Фернан с Дантесом, обнявшись, вспоминают, как в школьные годы подкладывали кнопки на стулья взрослым. "Великие! Великие были дни!" - пускает слезу Фернан, но тут оказывается, что на вечеринке присутствует дочь одного из тех, кто пострадал в свое время от шалопаев, Гайде. Почему греческая княжна одета как внебрачная дочь Гиты, Зиты и Эсмеральды одновременно, не ясно. Почему она танцует для Фернана танец живота, тоже не понятно. Но танцует хорошо, хотя периодически и впадает в экстаз от собственной невъебенности. "Фернан, предатель подлый!" – подпеваем мы и танцуем а-ля "танцор диско".
Оценив ситуацию и поняв, что здесь клоака и цитадель разврата, Вильфор решает забрать дочь из этого злачного места, но Валентина сопротивляется, объясняя желание остаться тем, что обещала вечером помочь помыть посуду. "Мне похер! При чем тут ты? Пускай Морсер теперь заботится о них", - делает из Фернана посудомойку Вильфор и с видимыми физическими усилиями утаскивает дочурку. "Явился кто-то веселья колесом!" - безапелляционно заявляет Альбер, на лице которого написано полное непонимание собственных слов. Зал сочувствует, он тоже не понимает, кто явился и каким колесом, но подозревает, что это скрытая реклама наркотиков. "Вы знали, скажите, МАТЬ?" - ловко передает эстафетную палочку мамаше Альбер. "Это я виновата, я", – отвечает Мерседес. Зал радуется первой здравой мысли и аплодирует. "Накажи меня, накажи!" - увлекшись, главная героиня просит взять плетку побольше(с), зал предчувствует R и аплодирует еще громче.
Все страньше и страньше, все чудесатее и чудесатее.
Когда на сцене появляется Бенедетто, зритель понимает, что накануне у труппы Монте-Кристо был корпоратив по поводу ввода в состав Станислава Беляева, потому что актер одет в костюм кузнечика. Возможно, кстати, корпоративом объясняются и тарелки в корсете, но я убеждена, что они - все же Гениальная Задумка, не понятная простому обывателю. Итак, Бенедетто поёт умилительную арию о любви к родителям, в течение которой становится понятно, что он одет не кузнечиком, а леприконом. Маракулин пытается сказать свое решительное Тихатаам, но тут оказывается, что Эрмина рыжая не просто так, а на самом деле она ирландка. Услышав о том, что родной для патриотической ирландской души леприкон подвергается терзаниям, она очень натурально расстраивается и решает пригреть его на своей груди. Бенедетто с Эрминой поют трогательный дуэт, сильно напоминающий мне пейринг НМ/ДМ. Зал растроган. Незнакомый мужчина на соседнем кресле беспалево рыдает. Я держусь, но из последних сил.
Кто здесь?
Кульминация праздника: гости, упившись вусмерть, начинают наезжать на хозяина хаты и ругать его пауком. Могли бы обратиться ко мне за консультацией, я бы подсказала более ёмкие эпитеты и метафоры. "Ну кто Вы, граф?" - вопрошает Альбер. "Ну кто Вы граф?" - вторит ему Валентина. Вообще эту арию я бы назвала главным достижением Кима за весь мюзикл, потому что надо было постараться так написать слова, чтобы они никоим образом не могли сложиться в осмысленное предложение.
Вам весело. Вы словно злой паук ликуете над жертвою своей
И чтоб весь мир глядел на дело Ваших рук, Вам близко это чувство палачей.
Что вижу, то пою (с) Любимый жанр маэстро. Но вообще, разумеется, я придираюсь. Стоит быть благодарными хотя бы за то, что в арии Фернана нет строчки "о похоть, похоть, похоть", Бертуччо не поет о больших печатных станках, а юная Мерседес не заявляет с крестьянской простотой, что о себе она знает лишь то, что когда-то родилась. Хотя нет, вру. Про печатный станок есть, только у Бошана. Эх, не смог Юлий Черсанович уйти от любимого образа, не смог. Ну ладно, станок так станок. Чем бы автор либретто ни тешился, лишь бы больше Нотр-Дам не переводил.
Финал.
Выяснив, что граф паук, все потихоньку рассасываются по домам, Эдмон, у которого по мюзиклу с Гайде не заладилось, хватает Мерседес и начинает с ней петь что-то очень унылое на тему "все пока". Зритель потихоньку засыпает, но тут актеры делают ход конем и снова выдают что-то про явсигдактибеиду. Зритель, встрепенувшись, подхватывает "мы поедем в Катманду, я всегда к тебе иду", видеоряд на заднем плане показывает, как все начиналось, у зрителя начинает кружиться голова, чувство счастья потихоньку заполняет чакры. Затыкает и закупоривает. В поддержку главным героям на сцену выходят все остальные и мощным контрольным ударом запевают про траву, какаду и "я иду-иду-иду". Зритель ликует, плачет и намеревается перевести на счет Московского Театра Оперетты все сбережения. Весь зрительный зал в состоянии эйфории покидает театр, распевая вышемногоразупомянутую песню и мерно покачиваясь в такт.
-
-
02.12.2010 в 05:26-
-
02.12.2010 в 09:33Я тоже тут новенькая Х)))
И нет, я не бывшая и вообще ни разу не КВНщица)
-
-
03.01.2011 в 01:40-
-
21.01.2011 в 10:39-
-
20.02.2024 в 05:17Evaluate these finest procedures for Web site promotion:
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Prodvizhenie-sajta-ssylkami-promopult-834662-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Poiskovaya-raskrutka-sajta-796595-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Ssylki-dlya-raskrutki-sajta-492855-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Prodvizhenie-sajta-v-google-558821-12-05
https://telegra.ph/Prodvizhenie-sajta-ssylkami-Rabotayut-li-seo-ssylki-302114-12-05
If interested, create to PM and book early access